Прекрасное утро в прекрасном дне, бледно-розовый край солнца медленно выплывал из-за горизонта, освещая еще не спрятавшуюся в закоулки ночную жизнь: проституток, вполне хорошо получивших за ночь, как в денежном эквиваленте так и в плане секса, богачей, олигархов, игроков в покер, наркоманов и прочих ночных бдителей, включая "особенных", как обожали говорить местные жители и безнаказанно тыкать в это каждого одаренного сверхчеловека, словно выплевывая это вполне обычное слово, окрашивая в совершенно ненужный тон и вкладывая иррациональный смысл, не понимая, что однажды доиграются с огнем и вспыхнут словно спички. Солнце набирало силу поднимаясь над городом, будило заспавшихся горожан в их постелях, бомжей прикорнувших под мостами и на лавочках. Лучи пробивались сквозь плотно закрытые шторы, золотили угол подушки на которой мирно спал мужчина, с тонкими, аристократичными чертами лица. Шелковые простыни нежно-лилового цвета приятно холодили тело, обволакивали и нежили его. Он казался умиротворенным, но стоило в соседней комнате чему-то зашуметь, как он нахмурился и заелозил по кровати, перевернулся на другой бок, скинул тонкое, практически невесомое одеяло и шумно вздохнул, разомкнув глаза и практически проснулся, но снова, словно обессиленно, провалился в короткий не безмятежный сон. Однако выспаться не удалось, солнце меняя положение на небе, осветило лицо и вытащило мужчину из цепких объятий Морфея. Британец громко цокнул и вскочив с постели сорвал шторы с гардин, оторвав петли и бросил на пол.
- Ебучее солнце и утро,- да и несомненно все равно, что на часах уже за десять часов утра, редко когда мужчина разрешал себе так поздно вставать, но даже эта меленькая прихоть была не выполнена сегодня, - Эрика, черт тебя дери, надо плотнее шторы зашторивать. Сюда иди и повесь обратно, чтобы тут царил идеальный мрак, без просветов.
В комнату влетела девушка лет восемнадцати, а впрочем может и старше, выглядела она по крайней мере молодо и едва свежо, с опухшими красными заплаканными глазами, некогда глубоко прекрасного темного-карего цвета, словно омуты, сейчас же они едва блестели. Мужчина критично оглядел принявшуюся за работу "Эрику" так ли ее звали, он не знал, просто ляпнул первое попавшееся имя на язык, да и узнавать не желал, лишняя информация не к чему. Брюнетка едва вздохнула, но от внимательного и острого слуха британца не ускользнула данная реакция, он разозлился, в два шага подошел к ней и схватил девушку за предплечье и дернул с силой, заставляя упасть на колени, не отпуская руку и вцепляясь в нее тонкими пальцами, практически впиваясь ногтями в кожу, заставляя девушку лишь стискивать зубы.
-Тебе что-то не нравится? -Эрика собиралась ответить не успела и рта раскрыть,-Можешь выйти в окно. Открой его! Брюнетка собиралась встать, но мужчина поцокал языком, качнув головой и указал на то, что она должна доползти, отпуская руку. Он смотрел за потугами девушки, с положения сидя она пыталась дотянуться до окна, ему просто доставляла удовольствие чья-то беспомощность.
-Ну хорошо-хорошо, погоди,- британец усмехнулся, медля с дальнейшими действиями для нее, разворачиваясь на пятках, брюнетка следила за ним замерев, в надежде, что тот отменит приказ,- А теперь выпрямись, открой его и шагни на улицу.
Девушку била мелкая дрожь, выходить в окно она не собиралась, не хотела, не желала, у нее столько планов впереди, столько желаний, но противиться не могла, она взобралась на подоконник, цепляясь пальцами за ручку, открыла окно настежь и встала на край, слезы текли по вмиг побледневшим щекам, капая на тонкую белую футболку. Секунда..
-Погоди, я передумал, закрой окно, умойся, помойся, от тебя воняет и занавесь окно.
Девушка сдерживая всхлипы исчезла из комнаты. Мужчина прошелся вперед-назад и распахнул шкаф, подбирая гардероб на сегодня, настроение у него было отвратительным, но все могло исправиться в одну минуту. Рубашка темно-синего цвета, галстук темно-фиолетовый, сверху жилет в тон рубашке, едва светлее, чем галстук, идеально выглаженные брюки и пиджак, и конечно же куда без шикарных кожаных туфлей.
-Хочу блинчики с черникой! Слышал! Мистер Родригез.. Ах, ну да, я же заставил тебя отрезать язык, пожарить под винным соусом и сожрать,-меланхолично поправляя галстук, мужчина остался доволен внешностью, отраженной в зеркале и отправился завтракать.
-Ну накрывай. Да ты практически волшебник, идеальный блинчики, пахнут весьма и весьма чудесно,-Килгрейв широко улыбнулся, от чего повар отшатнулся, но быстро взял себя в руки, накладывая в белоснежную тарелку блинчики, но начать трапезу британцу не пришлось, в гостиной нечто громко непродолжительно зашумело, закладывая уши, и стихло, кажется на мгновение дом пошатнулся и по комнате разнесся освежающий запах после грозы.
Британец с интересом взглянул на Родригеза и велел скрыться с глаз, махнув ладонью, подхватил тарелку с еще пышашими жаром блинами, небрежно пальцами набросал черники. Мужчина медленно вышел в гостиную, обставленную со вкусом, без излишеств, загружающих пространство. На белоснежном ковре возвышалась телефонная будка и немножечко дымилась, да кажется словно вздыхала. Он подошел поближе, с детским удивлением обошел сей любопытный аппарат по кругу, неверяще проводя свободной рукой по будке, ведь недавно здесь ничего не было и попинал дверь, пару раз дернул за ручку и понимая, что следует дождаться гостя изнутри, облокотился сбоку, вилкой отламывая блинчик, нанизывая на зубец чернику и с удовольствием отправляя в рот. Угрозы пока никакой не наблюдалось. Гость не заставил себя ждать, распахивая двери и сделал шаг наружу, предварительно оценив обстановку, но от шалости Килгрейв не удержался, подставил подножку, закрывая за незнакомцем дверь. Мужчина совершил почетные покатушки по гостиной и бухнулся в ноги британцу, сделавшему шаг вперед, отлепляясь от подпорки.
Он ждал, ощущая на себе цепкий взгляд гостя, словно бы по сантиметру изучающего его, как и британец изучал мужчину.
- Доктор...?-Килгрейв удивленно вскинул бровь, хмыкнул, направляя в рот еще один аппетитный румяный краешек блинчика, слушая непрекращающийся бред из удивленно-ошарашенного рта блондина, моментально поднявшегося на ноги и глядевшего прямо в глаза, он искрился негодованием.
-Это ты потревожил меня и испортил мой завтрак, а это как следствие вредит пищеварению. Так что пошел вон! А эту вещицу так и быть, можешь оставить, взамен на свою никчемную жизнь, она кажется любопытной.
Британец не дожидаясь ответа, развернулся и прошел к будке, погладил кончиками пальцев створку и удалился на кухню, где остывал чай. Ему казалось совсем безразличным то, что блондин не шелохнулся, не сдвинулся с места и не исполнил приказ.
Однако реакция не заставила себя ждать.

В доме по уголкам затаилась тишина, напряженная, дикая, не освещенная солнечным слепящим светом лившегося из панорамных окон, исключением являлся шум воды в ванной, но он скорее спешил умиротворить обстановку, делая её более домашней и уютной. Юная леди смывала с себя недельный пот, пыль, слезы, едва ли не подпевая журчанию воды, приводя себя в подобающий вид для хозяина, её хозяина и господина, от этой мысли тонкие плечи вздрагивали от внезапного холода. У мистера Томпсона день стремительно несся по наклонной, в беспросветную волосатую даль, пахнущую дермецом, прихватив с собой настроение. Вот не зря говорят, если день с утра испорчен, так он и пойдет, по наклонной, даже если ты умудрился подправить настроение, какой-либо пакостью.
Киллгрейв плавно и едва слышно ступал по паркету, доедая на ходу свой завтрак, но выражение лица было мало что кислым, скорее даже прокисшим и грозило для всех обитателей квартиры инквизицией. Нежеланный гость совершенно не торопился покидать столь уютную и не гостеприимную светлую квартиру, расхаживая по отполированному паркету, словно приглашенная на званый ужин королева.
Киллгрейв уселся на стул, закинув ногу на ногу, сдерживая порывы наслать на "гостя" Родригеза, он деловито расслабленно откидывается на спинку стула, одернув жилетку и выравнивая складочки; медленно убрал с тарелки серебристую вилку и отложил в сторону, оставив круглые, крупные и сочные ягодки черники, не тронутыми, а он их весьма любил, они во рту лопались, как глазки тех кто пытался перечить ему. Мужчина словно бы скучая сощелкал все черничные ягоды, ставшие ему внезапно противными, и как будто бы вспомнив, с не скрываемым мальчишеским любопытством, вперемешку с отзвуками начинающей закипать злости, стал изучать незнакомца, самовольно проследовавшего за ним в столовую, он пробежался взглядом по нему с ног до головы, немного скривившись и положив подбородок на сцепленные в замок ладони, ему становилось интереснее, почему этот странный человек не отреагировал на приказ, даже проигнорировав его.
-Полагаю, я допустил некоторую ошибку, приняв тебя за одного своего давнего знакомого. Судя по твоему внешнему виду, ты воспитан и тебе знакомы хорошие манеры, а потому. Меня зовут Мастер. Рад знакомству.
-Родригез! Утащи эту гадость с моих глаз, - мужчина намеренно проигнорировал мужчину, раздраженно крикнув, схватил ни в чем неповинную посуду наполненную блинами, резко встал, с грохотом роняя стул и выкинул в сторону кухни. Тарелка жалобно тренькнула и разбилась о стену, рассыпаясь на сотни острых осколков. Послышались настороженные шаги, хруст стекла под ногами и повар приседая на корточки, стал убирать беспорядок, учиненный психом. Британец фыркнул, не выражая никаких эмоций более, меланхолично взяв одну из оставшихся на столе ягодок, огибая стол, направляясь к незнакомцу, покатывая между подушечками длинных пальцев чернику и раздавил её, остановился прямо перед мужчиной, едва не дыша ему в губы, облизнул с пальцев сок, заглядывая в темные глаза.
-Я рад слышать, что в твоем крошечном мозгу возникла осознанная, хоть и запоздалая, мысль. Не думаю, что ты рад знакомству, по твоему лицу видно лживость и двуличность натуры. Заискиваешь? Желаешь разузнать мои слабости? Кто тебя подослал? Шайка детишек в обтянутых латексных костюмах, в которых преют полупопия и вырвиглазных цветах? Ты испортил таки мне аппетит, -британец едва раздосадованно не всплеснул руками, подхватывая со стола кремовую салфетку, плотной ткани, и стал сосредоточенно обтирать пальцы.
-Что же с тобой делать,-вслух размышлял Кевин, рассматривая ткань в руках и небрежным движением, бросил на стол,- Попросить сделать из тебя отбивную,-мужчина задел плечом Мастера и прошел на пару шагов дальше, практически к выходу из гостиной.
- Ох да!-словно бы снова забывшись, молниеносно развернулся на каблуках, хлопнув в ладоши, - Прошу мои манеры, я бываю часто не в духе, -он улыбнулся широко и практически по-доброму,-Моё имя Киллгрейв. Прошу любить и обожать. А ты действительно любопытный экземпляр. Вполне недурен,- псих хмыкнул, рассматривая человека, в голове созревала идейка, достать из тайника пистолет и пристрелить конкурента, оставив виноватым девушку, Родригез слишком нравился, его стряпня радовала желудок и не вызывала изжоги, поэтому жалко пускать в расходник такой ценный кадр, шеф-повар из французского ресторана, что может быть лучше. Он сомневался, между: выслушать Мастера и возможно в будущем в его лице иметь союзника и между тем, что эта бесячая личность раздражала неподчинением и вызывала крайне негативные эмоции.

Отредактировано Kevin Thompson (2019-05-12 21:34:39)