«У тебя нет места в этом мире.»
«У тебя нет имени.»
«Единственная твоя цель - исполнять приказы.»

Красной Комнаты давно не существует. Проект начал загибаться в восьмидесятых, окончательно погибнув в девяностых из-за политического кризиса и недостаточного финансирования. Наташа не верила в это. Долгое время не верила, все ещё пристально проглядывая всё, что так или иначе могло быть связано с этой организацией и её бывшими «работодателями». Наталья знала: если бы Красная Комната не исчезла бы сама, она бы приложила руку к этому лично. Она не верила, но не происходило... ничего. И ей не оставалось выбора, кроме как успокоиться. Теперь больше ничего не может её тревожить.

Но сны продолжали сниться. Сны ли? Нет, скорее уж кошмары. Только вот и не кошмары. О, Наталья была готова сделать всё, что угодно ради того, чтобы это было действительно только кошмарами. Кошмары - нечто нефизическое, нереальное, плод воображения, который таковым навсегда и останется. Но это воспоминания. Каждая из этих вещей происходила. К каждому душераздирающему ужасу напрямую имела отношение Чёрная Вдова.

Наталья Романова давно разучилась спать спокойно, но её сны - это её сны. Её воспоминания - это её воспоминания. И это не должно никому мешать. К тому же со временем... Они действительно стали сходить на нет? Кажется все началось, когда у Лоры и Клинта родился Купер. Её поставили перед фактом - теперь ты "тётя Нат", вертись как хочешь. После Бартоны порадовали Лайлой. А ЩИТ порадовал инициативой "Мстители".

И оказалось, что спать, зная что есть люди, которым ты нужна, которые считают тебя другом... легче.

Ей было не до того. Всегда - не до того. Проблемы других как-то постоянно оказывались в больших приоритетах даже в моменты относительного мира. Хотя и моментов относительного мира кот наплакал. Если Черная Вдова не работала на ЩИТ, она помогала кому-то из Мстителей. Если она не помогала кому-то из Мстителей - она работала наемницей, творя в той или иной мере, но хорошие дела.

Ей было как-то не до того, и сейчас был далеко не лучший момент. Чёрная Вдова была в бегах. Сейчас так и вовсе не в одиночку, а с Капитаном Америкой под боком, что делало из них настолько заманчивую и легкую мишень, что не придумаешь задачи сложнее, чем с успехом продолжать скрываться. Но почему-то как назло информация всплыла именно сейчас, когда Нат практически не хотела. Прошлое должно оставаться в прошлом.

Но при этом было так странно, что Наталья испытывала какую-то болезненную потребность в том, чтобы... Убедиться, что все кончено. Долгие годы всё это было лишь слухом, которому она поверила лишь потому, что не было оснований не верить. Теперь же имея на руках информацию о том, где находился центр подготовки Чёрных Вдов... Наталья может увидеть все собственными глазами. И ей надо. Будь не так сильно связаны руки - подорвала или сожгла бы это место к чертям собачьим, но не имеет такой возможности, не привлекая ненужного внимания. Ей надо, но...

Наташа боится.

Санкт-Петербург сменился на Магнитогорск уже пару городов назад. Может это было и паранойей, но Нат предпочитала не оставаться где-то надолго. Очередная снятая в аренду квартира. Жизнь - семейный ситком, ей богу, вынужденный ситком, потому что они ждали какой-нибудь информации от Фьюри или Хилл, которая могла бы помочь решить им, что делать с Америкой, кому помочь, а кому лучше не мешать.

Она только что вернулась с улицы, на которой неприятно моросило и вместе с пальто и сапожками постаралась сбросить хотя бы часть той зябкости, что будто бы проникла в её кости. Чудесные вести застали её в Пятерочке, пока она выбирала вкусы доширака - пища богов, что тут ещё скажешь. И теперь на кухонном столе лежали две пачки доширака с говядиной, на плите стоял чайник, а Наташа пыталась привести мысли в относительный порядок.

В маленькую гостиную она приходит, все ещё находясь в смятении, но с каким-никаким, но планом. А если и не планом, то решением, зная, что эта информация будет медленно убивать её, если она ничего не сделает. Она кладет на столик кружку, садится на диван, подбирая ногипод себя, и на миг прикрывая глаза и отсчитывая от десяти до одного. Будто бы это помогало.

- Стив, я... - она чувствует себя неловко, ни на йоту не в своей тарелке. Открываться людям для неё до сих пор что-то за гранью фантастики. Ей проще делать вид, чем быть настоящей. Но если не перед Стивом, то перед кем? - Обычно не прошу тебя о чем-то, но...

Наташа заминается.  Она обычно не просит вообще.

- Я узнала, где находилась Красная Комната. И я считаю целесообразным посетить объект чтобы удостовериться в том, что его больше не эксплуатируют. - Наташа честно пытается играть по нотам, будто бы это будничное задание, но жутко фальшивит под конец, потому что это личное. Что-то, что нужно именно ей. Что-то, с чем она впервые не может справится одна. И Романова вновь ощущает себя безоружной: - Ты мне нужен, Стив. Я не уверена в им, что смогу сделать это в одиночку.

И дело было не в физических возможностях. Это место гнетет ее до сих пор, и ей отчаянно нужен был друг. Друг, который одним своим присутствием напоминал ей.

У неё есть место в этом мире.
Её зовут Наталья Альяновна Романова.
Она Мститель.

Стив хочет того или нет, но всегда смотрит в душу. И иногда от этого взгляда у Наташи даже появляется обманчивое ощущение, будто бы эта самая душа у нее есть. Грязная, завалявшаяся в каком-то темном угле, потрепанная и потасканная жизнью - одним словом, лучше бы и не было, но она есть. Конечно, все эти ощущения она пресекает на корню. "У рыжих же не может быть души по определению," - отшучивалась Нат. В каждой же шутки есть доля шутки, на остальное приходилось всякое.
Раньше ее этот взгляд сильно нервировал и почти что раздражал, было что-то назойливое и неприятное в том, чтобы быть в чьих-то глазах такой, какой ты являешься на самом деле, но при этом слышать, что ты лучше этого. Сейчас на самом деле тоже есть что-то такое, но относилась Романова иначе: это же Стив Роджерс, для него это обыденность, неотъемлемая часть, как и атавизмы повадок мальчишки из Бруклина сороковых.

— Не знаю, - говорит Наталья, будто бы даже честно. Хотелось спросить у Стива: какого это, отпускать прошлое. Для Наташи, как бы долго она не жила, прошлого не было почти на протяжении более чем семидесяти лет, было только настоящее. Ей нечего было отпускать, ее ничего и не держало, на духовном уровне так точно, а для остального была сила привычки. Оказалось же, что и привычка может стать прошлым, а прошлое преследует, если его не отпустить, скрывается в тенях, в сумраке и лишь выжидает: а зачем что-то делать, если у людей страсть к саморазрушению - они не могут не думать, а мысли рано или поздно, но приходят к этому.

Не знаю. Будто бы честно, но на дне сознания оседал осадок, странный и мутный, не то, чтобы Романова не верила самой себе, но и верить тоже было противоестественно. И правды в ее незнании было столько же, сколько чего-то определенного в этом остатке. Если бы Наташа того хотела, она бы звучала убедительно, так, чтобы уверить даже Роджерса. Романова не устала лгать и притворятся, едва ли можно утомиться от того, что является неотъемлемой части натуры, но это было справедливо и честно по отношению к Стиву - быть чуть-чуть настоящей. Тем более, что честность и справедливость были нынче не в почете.

Наташа почти ничего и не сказала за этот вечер, только крепче сжала руку и едва заметно кивнула, будто бы пересилив себя. Обращалась лишь для бытовых мелочей, комментариев, просьба продвинуться и слишком сердечно-чувственное спасибо за то, что он передал пульт от телевизора: в 21:30 показывают "Операцию Ы", будто бы за что-то другое, хотя за что бы?

На самом деле, что Наташе, что Стиву не особо нужен был отдых, а сменка была как часть чего-то... более или менее, но приближающего к норме и разгоняющим скуку, само по себе вождение машины было довольно монотонным занятием. Нат с ехидной улыбкой предлагала взять старенькую Волгу, тогда бы это незабываемым приключением (игрой на выживание), но они сошлись на Логане: удобный багаж, чтобы вместить все немногое (оружие, конечно, оружие, трупы - не в этот раз), кресла приличные и все такое.

Вела Наташа - сейчас. Потому что дорога была хреновая, и от того, чтобы не заглохнуть, только и спасал, что творящий чудеса русский мат. Про себя. Стив пусть выучит пока нормативный русский. В обычное время её бесили плохие дороги, а сейчас хаос как-то успокаивал, давал сосредоточиться именно на нем. Думать о пути, а не о пункте назначения было проще. Но если в голове все и было разложено по полочкам, то в животе все предательски сворачивалось в тугой узел.

— Я боюсь увидеть себя, - внезапно говорит Наташа  будто бы разговор и не прерывался, шел все также естественно и непринужденно. Неважно, кем она была - Баки раскаивался в том, что совершал будучи Зимним Солдатом, Наташа же нет, хотя и творила вещи не лучше, а где-то и хуже. Там, где Зимний был мастером-ассасином, Вдова была еще и обольстительницей, шпионкой, шантажисткой и засланным казачком. Нет, абсолютно неважно, кем она была. Как бы это не звучало тупо и избито - дело в том, кем она стала. Нат смотрит в зеркало бокового вида, будто бы в чем-то убедится, помимо того, что водитель из неё все еще превосходный, а потом тихо, будто бы только одними губами, если не в мыслях, повторяет: - Себя.

"Себя" - маленьких хрупких девочек, которым действительно бы в балерины, с завораживающей грацией пластики движений, ясным взглядом - у детей почему-то глаза всегда были чище, чем у взрослых, в головах которых уже было посажено семя уничтожающей и их самих, и других идеи. Наталья была лишь одной из, поэтому не особо-то и хваталась за индивидуальность. "Себя" - на самом деле не конкретно
Наташу Романову. "Себя" - Черную Вдову, которой чья жизнь - живой кошмар просто потому, что она не слишком удачлива

— Было бы неплохо разрушить это место, не оставить и камня на камне, - Наташа звучит почти что мечтательно, хотя реальность вновь отбросила мрачную тень на её лицо безразличием.  — Но какой в этом смысл? Через сколько километров повернуть?

Испещренная карандашными пометками карта находилась у Стива. Пока они расшифровывали координаты, Нат успела выучить эту карту наизусть. Но всегда ведь можно перепроверить саму себя, не так ли? А заодно секундная передышка, чтобы вновь привести мысли в порядок. Думать и не думать о прошлом сложно. Каждый раз всё путалось.

— Если все будет плохо, - под "плохо" естественно подразумевалось, что база не будет столь заброшенной, как ей обещалось, — то мы не сможем никого спасти. Мы не должны никого спасать. Зачистить, как во время миссий.

Миссий, которые были сотни лет назад. Наташа старалась убедить себя, что это правильно. Это уже не дети, не девушки, а живое оружие, точно также, как было и при Гидре. Сочувствие будет лишним, потому что ни у одной из них его не будет. Не говоря о том, сколько любое "спасение" повлечет за собой проблем. Если уж спасение Баки вылилось в целую Гражданскую войну... Но все равно оставался горький осадок.

Плохая дорога сменялась хреновой дорогой, хреновая дорога - бездорожьем, бездорожье - заброшенным полем, за которым пролегал лесок. Наташа хмыкнула - зашифровать "задница мира" можно было и попроще.

Может, раньше талант русских в управлении танками действительно обуславливался бездорожьем, хаосом и кривыми руками, сейчас однако Наташа в этом сильно сомневалась; если какими танками они и способны управлять, так это бессмысленными и беспощадными из всех этих онлайн игр стиля World of [вставьте необходимое слово], глупая вещица, как глупо и тратить реальные деньги на горстки пикселей, но каждый в меру своего извращения. Наверное, со стороны простых обывателей раскрывать возможный заговор бывших советов или удостовериваться в его отсутствии, ради этого пересекая бог знает какие глуши, тоже извращение.

Романова слегка щурилась, вглядываясь в живописные пейзажи - именно про такое, может, Фет бы и написал что-то, но красоты в них не видела, старалась вместо этого что-нибудь да вспомнить: здесь её выдрессировали? Может, и нет, кто знает, сколько на всю Необъятную этих Комнат и было. Официальные данные говорят одно - правда совсем иное. Может, она когда-то и помнила, а потом было решено, что не должна. И все же взгляд ни за что не цеплялся, всё, словно в первый раз. Что же. Приходилось работать исходя из этого, с возможными ожиданиями, что чем дальше в лес, тем ближе к правде. Она перевела взгляд на Стива, задержавшись чуть дольше, нужного.

— Скорее всего, - согласилась Наташа. Могли ли они?.. Могло ли все это быть одной большой ловушкой, с информацией, являющейся не более, чем наживкой, на которую внезапно сентиментальная Чёрная Вдова с такой легкостью клюнула, да ещё и привела с собой приятное дополнение в виде Капитана Америки? Наталья предполагала, что мог бы быть и такой исход, весьма неприятный, но при этом знала: ни одна засада не способна их остановить. По крайней мере, если дело касается русских, среди русских хватало врагов и вне Комнаты. Однако даже от такого варианта была какая-никакая, но выгода: по крайней мере, у Наташи будут основания для того, чтобы отпустить Красную Комнату. Хотя бы временно.

Светошумовые гранаты, дымовые шашки, электрошок, дубинки и несколько глоков - Романова будто бы собиралась на войну, фактически, так ведь и было на самом деле. Будь возможность, Наташа и "Катюшу" бы взяла, и калаш, может, и танк раздобыла бы, она ведь может, да только в бою будут ой как сковывать подвижность. Да и в багажнике все не поместилось бы. В такое время и скучаешь по квинджетам что Мстителей, что ЩИТ, где у неё была своя персональная ячейка для всех черных дел.

— Но не попробуешь - не узнаешь? - с веселой улыбкой, той, которая никогда ещё не сулила ничего хорошего и была таким же её оружием, как и пистолеты, спросила Чёрная Вдова, заблокировала машину и бодрым шагом направилась сквозь поле к лесу. Нет, самым трудным было делать не первый шаг. Труднее было делать каждый шаг таким же, как и первый.  Но Стив рядом. Это успокаивало. Среди естественной и нет одновременно тишины, промозглой земли, пустоты, являющейся не более, чем фасадом, где слышится только собственные шаги и дыхание - это было необходимо.

— Теперь я и у тебя в долгу. Когда-нибудь - отплачу, обязательно отплачу, - с годами долгов будто бы становилось лишь больше, как и когда раздавать их - Романова не имеет ни малейшего понятия. Странное дело лишь то, что они не висели камнем на её душе, хотя должны были бы. Странное дело, что их никто не спрашивал, иногда Наташа и сама о них забывала. Забыть же и о них - фактически разрешать себе быть нормальной. Эти мысли были сейчас слишком хорошими, Наташа предпочла на них не отвлекаться. Вместо этого - абсолютная бдительность, быстрый почти маршевый шаг, готовность напасть и желание как можно быстрее покончить.

— Слежка, - Наташа приостановилась, кивая в сторону прячущейся в ветках камеры. С другой стороны, работает ли? Да и они не прячутся. Почти не прячутся. От всего мира - да. Но не от Красной Комнаты. Если кто и должен прятаться, то не они.  — И место, под завязку набитое лучшими убийцами. Почти как в старые-добрые.

Наталья хмыкнула. Что же, это означало хотя бы одно: они идут в правильном направлении. Потратить время на то, чтобы не прийти в итоге ни к чему или заблудиться - досадно. Она старается все же напрячь память.

Красная Комната - это комплекс.
Неполноценности, её собственной уязвимости перед чем-то, что сильнее, чем она, её слабости перед обманом и пропагандой.
Зданий, пусть в её воспоминаниях были лишь фрагменты: пробежки, драки, подобие актового зал с огромным портретом Ленина. Нат никогда не складывала все частички вместе. Да и не было в этом особого смысла, наверное. Все равно она помнила больше события, чем окружение. Фасад - детская турбаза? Да. Кажется, все же да.

Она замечает ещё камеру; и ещё. Где-то в метрах двадцати - редеющие деревья. Дальше - песчаная дорога, но не видно следов ни машин, ни людей. Наташа напевает себе под нос мелодию. Отчаянно не происходит ничего, напоминая тем самым фильмы Хичкока. Но лучше жизнь под режиссерством Хичкока, чем Майкла Бэя.

— Стив, - тихо зовет Наташа. Уже виднеется контрольно-пропускной пункт. Она определенно тут была. За серыми бетонными стенами общежитие, по сути своей бывшее казармами, тренировочные комнаты, стрельбище. В  здание администрации, в народе "Управление" они никогда не ходили, зато о нем ходили легенды. Просеивая сейчас эти легенды... Если где и были ответы, то только там. Чёрная Вдова достает из кобуры пистолет. Настоящий первый шаг будет именно сейчас.