Мидгард был слишком густо заселён: даже упав на малюсенький остров в океане они не смогли избежать встречи со старыми знакомыми. Не сказать, что они сильно жаждали встречаться с кем-либо, да и к новоселью ещё ничего не было готово, но из песни слов не выкинешь, а с острова... Ну если только утопить всех знакомых, но этот вариант пришлось сразу же отринуть - знакомые, как на подбор, были все крайне нервные, их пропажа могла привести ещё больше знакомых, которые бы протаранили все магические защитные купола, скрывавшие пристанище асгардцев.
Нет.
Локи бы и Тору с удовольствием сказал "нет", но стоять между братом и его оружием... Без Молота тот чувствовал себя сиротой в большей степени, чем после смерти родителей. Воевать с ним, взывая к разуму, логике и уместности не было, честно говоря, ни времени, ни сил.
Это стало очевидно сразу, когда Тор красиво улетел за новой игрушкой, а он, проследив за первыми стадиями переселения, очнулся в импровизированной медчасти. Такой неловкий момент, такой неудачный, но трикстер знал, что это далеко не последний обморок, который с ним мог случиться - волна надвигалась, грозя снести все на своем пути, не оставив даже обломков миров. Может быть, даже наверняка, из этого хаоса, как из песка, потом нечто построит новую вселенную, в котором снова будет Асгард, в котором снова всё будет на своих местах, в которой у них будет шанс начать всё сначала, но...
Но это будут не они. И к чему тогда отказываться от жизни здесь и сейчас ради мифических версий себя когда-нибудь потом.
Да и Асгард будет лишь отражением их Асгарда.
Нет.
Во-первых, охрана по всему периметру острова - с этим отлично справлялись Сиф и Брунгильда, которым в этом деле Локи вполне доверял; во-вторых, жилье, медицинская помощь, утешение - об этом могла позаботиться Сигюн, она была уже взрослой и сильной девочкой, он гордился ей. В-третьих... В третьих оставалось самое сложное - защитить их маленькое поселение от внешнего мира, а потом начать готовиться к буре.
Местные жители были достаточно безобидны, чтобы незамедлительно отринуть весь свой налет современности, вернуться к идолопоклонничеству и молиться на пришедших с небес богов. Это было кстати и некстати: полоумные оказывались в самых неожиданных местах, путались под ногами, но, иногда, их помощь, основанная на заветах предков и старых астрономических наблюдениях, была неоценима.
Асгард был разрушен, а вместе с ним - источник силы, откуда Локи всегда черпал не зная пределов и отказа. Теперь всё было иначе, теперь от волн, прокатывающихся по вселенной, нужно было защищаться, пока былая сила не стала огромнейшей слабостью мага. Лафейсон привязывал себя теперь к жезлу отца, который он так удачно забрал с собой до крушения, тессеракту и другим артефактам, не зависящим от места сосредоточения силы. Сила теперь была здесь - не в тех объемах, не в той форме, но можно было работать, пока не получится стабилизировать всё остальное. Не хватало ещё, чтобы беженцы увидели его слабым, не способным их защитить от... всего? Пожалуй, что так. Защитить от того мира, в который их привёл Тор, царственно решив, что им тут кто-то будет рад.
Ха!
В голове, постепенно, светлело. Вместе с этим появлялся план и какие-то мысли о том, что стоит делать дальше: он, подобно рыбаку, закидывал наживку магам, оставлял в них зерно сомнения и тревоги. И ему нужны были все, а те, кто сам из себя представлял ещё не такую значимую величину, мог посодействовать энергией или артефактами. Шаги нужно было делать аккуратно, но быстро, не позволяя уйти в анабиоз надолго.
Времени у них не было.

— Ваше Высочество? — Локи поморщился, отнимая пальцы от тессеракта и возвращаясь мыслями в хижину, ставшую его маленьким-большим тронным залом. Игры с пространством и иллюзиями продолжались, но к моменту появления гостя исчез камень бесконечности. Не стоило никого подвергать соблазну и расстраивать себя.
— Войдите, — дальнейшие поиски могли подождать. Пока, возможно, ему принесли что-то стоящее. Или хотя бы его готовы были слушать. — А, Стрэндж, — трикстер улыбнулся, балансируя на грани и решая, стоит ли закончить фразу колкостью, или же он хочет сейчас чего-то другого. Монетка выпала на ребро. — Почувствовали изменения?

Локи закатил глаза и запрокинул голову назад, при этом краем глаз продолжая наблюдать за чародеем и перехватывая взгляд Сиф. Он достаточно её знал, с весьма нежного возраста, хотя нежной она не была никогда, чтобы без слов понимать её послания. Стрэндж много спрашивал, ну что же, допустим так. Он пытался охватить сразу многое, жадно и нетерпеливо... и трикстер не мог не улыбнуться на это — он бы тоже жадничал, стараясь получить всё, не упуская ни капли. Но в этом опьянении знаниями и данными легко было сделать неверные выводы.

Трикстер гибко прогнулся назад, делая оборот вокруг своей оси и возвращаясь снова взглядом к Стефану с полуулыбкой-полуусмешкой: нет, об этом они говорить не будут. А память у него великолепная, если тому было интересно, так что случай представится... но не сегодня.

— Ну зачем же начинать разговор с подобных непристойностей? — и... кроме шуток, для Локи действительно тессеракт был чем-то сокровенным и интимным, о чем не говорят на пороге и будучи едва знакомыми. Возможно, в нём так на этот Камень отзывалась йотунская половина, и в этой непреодолимой и разрушающей страсти он становился как никогда похож на Тора с его привязанностью к молоту. Но каждому свои игрушки и секреты, а делиться таким сокровенным с земным магом он совершенно не планировал. Или планировал, но в другом контексте, желая из это получить больше, чем потерять; как минимум — стабильность мира в момент удара бури. Поэтому он смеялся, Стрэндж был слишком серьёзен или слишком несерьёзен — он никак не мог выбрать, какой вариант будет лучше отражать картину. — Нет, я о другом. О совсем другом, — он картинно поднёс палец к губам, призывая собеседника прислушаться, но не к звукам снаружи, снаружи кипела обычная жизнь, к набату, которым должна была отзываться магическая буря внутри любого, кто был хотя бы немного чувствителен к тонким материям. Вроде приходилось надеяться, что Стрэндж, будучи Верховным чародеем Земли, достаточно чувствителен, хотя по случаю с получасовым падением в пустоте, он бы усомнился в этом.

Локи смотрел внимательно, не отрывая пальца от губ и взгляда от мага, он хотел, чтобы тот, наконец-то, пустил в себя частичку надвигающегося апокалипсиса. А может быть — настоящий Рогнарёг, потому что тот, который произошёл в Асгарде был лишь началом цепной реакции. Буря могла открыть не третий глаз, она могла разверзнуть невыносимые страдания, но вместе с ними — эйфорию, потому что прокатывалась огромной волной силы, омывающей каждую клетку тела и оставляя после себя звон. Опасное состояние, близкое к безумию как никогда.

— Я о том, что идет через сотни миров к этому, — не сказать, чтобы его сильно волновали остальные миры, у него не было пока достаточно сил и для сохранения этого. А ещё он просто знал, что если сдержать натиск, то дальше волна захлебнётся и погасит саму себя, пожрав собственный хвост и задохнувшись от ярости. Но на объяснения он тратил несоразмерно много сил, а потому у Локи возникал будоражащий сознание вопрос: что мешало местным носителям силы увидеть всё самим, что застилало им глаза?

Где начало - там конец,
Смерть всему всегда венец.
Если Стрэндж хотел, они могли бы и обсудить. В принципе, почему нет? Обсудить, но руками не трогать, потому что за это Локи был готов оторвать шаловливые руки; надо чувствовать границы личного пространства. В остальном — любой каприз, но за счет земного мага и его очаровательной безделушки.
В другой момент, на самом деле, Локи было бы крайне интересно поэкспериментировать с камнями бесконечности и посмотреть, что будет если... И после любое сумасбродство, которое первым пришло бы ему в голову, почему нет. Всё новое создавалось из хаоса старого, быть может, он создал бы что-то действительно новое.
Но сейчас взамен он предлагал другие непристойности, куда более занимательные. Занимательные — потому что шансов не заняться ими было крайне мало, если хотелось пожить ещё немного. А Стрэндж ещё не понимал своего счастья. Или несчастья — тут зависело от его амбиций и устремлений, как посмотреть и что захотеть. Вопросы оптимизма и пессимизма всегда были такими пресными, когда можно было совмещать все варианты и жонглировать ими под настроение, не ограничивая себя чем-то одним.
Сейчас трикстер внимательно наблюдал за изменением выражения лица мага, вглядывался в каждую черту, выражавшую недоумение, граничащее с возмущением, будто бы он правда решил поговорить о чем-то непристойном, потом как его подхватила волна, потянула за собой, засосала вглубь процессов, происходящих на куда больших пространствах, чем один мир.
— Это передний фронт грозы скорее, — уголки губ дрогнули, но глаза стали совершенно серьёзными, а за серьёзностью скрывалась нечеловеческая боль, моральная и физическая, потому что его волокло вместе с этой грозой, как если бы привязали к седлу и тащили через поля и леса. Ощущения не из приятных, но даже от них можно получать удовольствия и из них черпать силу. Вопрос в том, чтобы эта сила потом не поглотила его самого без остатка — есть процессы, с которыми шутки поразительно интересны и опасны, на грани фола. — Это то, что нас ждёт всех, — он пожал плечами буднично и слегка осунувшись на глазах, улыбка потухла. — Последствия разрушения Асгарда.
Его бесконечно веселил и восхищал тот факт, что в их чудесной новой заварушке с внезапно обретенной сестрой любой вариант был провальным: если бы они не остановили Хелу, то Хела вырезала всё на своём пути, но остановив Хелу и разрушив Асгард, они всё равно пытливым взглядом пятилетних любознательных детей вглядывались в бездну. Бездна смотрела в ответ и хохотала, он чувствовал этот смех и от него пробирало до костей, буквально обдирало мясо с костей и так кидало голодным зверям хаоса, которые давно хотели получить себе что-то посвежее старых катастроф.
Трикстер задержал дыхание и, сложив веером пальцы на ладони поднял иллюзию огромного грозового облака, которое сминало не только пространство, но и время, шло по всем измерениям и взбалтывало их, как коктейль, перед тем как поглотить. Облако полыхало внутренним угрожающим огнем, меняя цвета и формы, принимая самые причудливые из возможных и дышало.
И это поражало больше всего — оно было живым, оно обладало собственным сознанием, постичь которое вряд ли кто-то из смертных был способен.

Локи завороженно смотрел на иллюзию, которую сам и сотворил, но которая была младшей сестрой той бури, которая шла на них. В реальности все не так, не совсем так, потому что такую реальность мозг осознать не в силах, а он видел лишь ее отражение благодаря трикстерской сути. Он коротко усмехнулся собственным мыслям: то, за что год ненавидели, было двояким.
Затягивало ощущение разумности этой бури, обескураживало, злило и восхищало одновременно. И немного было любопытно, так ли ее чувствует Стрэндж; можно было бы спросить, но не хотелось. Его внимание было поглощено иллюзией.
— Выглядит восхитительно, — он возразил магу, поднимая отражение над их головами. Теперь они были внутри неё, как в настоящем безумстве стихии. — Но запасной вселенной, чтобы оттуда полюбоваться, у меня нет.
Мощь завораживала и, чем больше Локи об этом думал, тем больше его засасывало внутрь, тем больше ему хотелось рассмотреть, чтобы попробовать понять и может быть даже попробовать подчинить эту силу. Хотя она, конечно, сомнёт его, сожрет, как красивый плотоядный цветок.
Но было занятно наблюдать за тем, как к чародею приходит понимание того, что на них идёт: в другой бы раз трикстер долго смеялся над подобной ситуацией, теперь только ухмыльнулся. Стрэнджу ещё понадобится время, чтобы переварить увиденное, пережить это и уже потом как-то попробовать обдумать.
Времени у них могло и не быть: буря никому ничем не была обязана, у неё были своя жизнь и своё время, которое могло то растягиваться до бесконечности, то скакать блохой. Возможно, что из ныне живущих в этом мире никто с ней и не столкнётся, а может быть она накроет их всех завтра — как повезёт.
Хотя не повезёт. Это он тоже знает, чувствует: завтра их не накроет, но большой отсрочки не будет.
Локи пожал плечами — все эти «можем» и «должны» резали ножом по сердцу, убивая все творчество, вечно за ними прятались герои. Героев он тоже не очень любил, го это было взаимно — приятно.
— Не оповещать местные власти и этих... Мстителей, — трикстер покривился, но привычная насмешливость с него сползла вместе с самоуверенностью и позолотой, сделав на несколько секунд ссутулившимся и уставшим существом — у него не было ответа на вопрос Стрэнджа. Такого ответа, после которого все резко чувствуют облегчение и просто выполняют свои роли согласно плану, были только смутные идеи, предположения и накатывающая волнами боль. — Готового рецепта нет. Давно таких бурь не случалось, при мне их не было, — Локи пожал плечами и снова вернулся в привычный образ. — Но, возможно, все-таки придётся поговорить о... непристояностях, он камнях бесконечности и тех, кто с ними связан: буря, которая идёт, перекраивает пространство и тащит все и всех в обратную сторону, в то состояние, которое предшествовало созданию мультивселенной и появлению Камней. Все мы достать не сможем, но... ещё, я видел, к вам снова просачивается Дормамму через Посох Единого? — и в ответ на свои мысли покачал головой. — Ваши чародеи так юны, так неопытны... открою ли я тайну, если скажу, что будут жертвы?
Вопрос был лишь в количествах.
— Есть, конечно, ещё одна идея... но ни об одной я не могу сказать, что мы точно добьёмся того, чего хотим. Даже, если останемся живы и остановим бурю, — особенно, если останемся живы и остановим бурю.

Локи презрительно покривился на новомодное словечко, прозвучавшее сейчас слишком резко и неуместно рядом с чем-то куда более древним и вневременным. Рядом с бурей всё было анахронизмом, слишком мелким и ничтожным.
— Мой брат уже внёс вклад, — он ответил резко. Именно так резко, насколько мог и хотел — Тор создал эту бурю, повинуясь вечной логике героев "во имя благой цели". Он бы поступил иначе, он бы отступил, оставил то, что оставалось от Асгарда, Хеле, забился бы подальше, а оттуда наблюдал, ждал и изучал. Было глупо вот так просто сражаться с той, которую они совсем не знали и не понимали, о слабостях которой ничего не не было известно. Он бы плёл паутину, он бы выжидал и подгадывал момент, чтобы ударить, нанес бы точечный удар, чтобы скинуть сестру обратно в Хельхейм и запереть. Один смог, а Тор выбрал другой путь. — И его молнии могут её подпитать. Бить по буре — плохая идея... даже с точки зрения того, что вы называете наукой. Может быть ещё больше разрушений. Ванда и Вижн, — Локи осклабился. — Не Мстители. Что-то я видел эту девочку забившуюся далеко-далеко, живущую в одиночестве и лелеявшую ненависть к Тони Старку и всем, кто её посадил под замок, — Вижна бы он с большим удовольствием разобрал обратно на части, но для этого не пришло время. Он это осознавал и не пытался даже делать поползновения в эту сторону. — От Беннера и Роджерса толку нет. Их грубая сила для этой бури — незаметное прикосновение ветра, поднятого крылом бабочки. Стоит ли тогда?... Хотя, — он на секунду задумался и замолчал, приложив палец к губам, а потом снова заулыбался. — Если только ради того, чтобы от них избавиться? — он пожал плечами, показывая, что он не настаивает на этом варианте, но Стрэндж сам предложил. К чему отказываться? — Клинт уже здесь, Наташа... — он замолчал в этот раз, но это молчание было иным. Локи ушёл куда-то вглубь себя, ушёл далеко, вынырнул не сразу. Стефан многого не знал, хотя это всё было у него всего перед глазами, но трикстер умудрился задеть своими действиями почти всех. — Скоро будет здесь.
Мстители должны были влезть и мешать — это их суть, их природа. И, в то же время, их не существовало: Локи знал про раскол, про Гражданку, которая столкнула героев с героями, заставляя перебить друг друга. Чудо, что на самом деле никого не похоронили, но трикстеру было это безразлично. Главное, не похоронили никого полезного для него сейчас на той войне.
Старка, как и Тора, приходилось принимать за неизбежное зло ситуации.
— Неважно, что они сочтут верным. Это скорее всего будет совершенно неверно. Важно, что, — он ухмыльнулся, подменил вертевшееся на языке "я" на более демократичное определение происходящего. — Мы сочтем верным. Я бы вообще их в бункер отправил, чтобы не мешались.
Возможно, что обнаружив новую угрозу, они правда забудут про свою грызню, соберутся снова вместе, но что они будут делать? Что они будут делать с противником, у которого нет сердца и которого нельзя убить, которого нельзя разобрать на запчасти? Бесполезная трата живых ресурсов, впрочем, сначала эти ресурсы попробуют убить или засадить в какой-нибудь подвал его по старой памяти. И шоу, в котором Тор уговаривает всех поверить, что его брат исправился, он бы даже посмотрел, но как-нибудь в другой раз.
— Я знаю расположение четырёх. Три из них на Земле, — были бы все четыре, если бы он тогда не отправил Сиф к Коллекционеру, чтобы передать Эфир на хранение, обезопасив Асгард от давления двух Камней Бесконечности. И вот Эфир мог действительно влиять на пространство. И Ванда могла, но оне был уверен, что она сейчас выдержит и не свихнется, об этом стоило говорить отдельно, причем не с Верховным Чародеем. — Найди минутку, посмотри на девочку, — Локи усмехнулся. — Занятное зрелище.
Да и привычка молодых магов держать без знаний и присмотра — интересная, но вряд ли он готов был за неё похвалить.
— Мы не можем уничтожить ту энергию, которая заключена в буре. Само её уничтожение приведёт к побочному эффекту в виде уничтожения всего, — если только не переписать реальность. Законы сохранения энергии, которые так бодро рапортовали местные физики, были куда глубже, чем они могли себе представить. — Но мы можем попытаться заключить её в новое хранилище... Кстати, что вы будете делать с теми, кто умер, но сейчас появится заново из-за смешения времен?

— Бункер — нет, такого не найдётся, отсидеться никто не сможет, — Локи неприятно усмехнулся. — Но и кричать "всем сохранять спокойствие" будет плохой идеей. Говорить Мстителям о том, с чем они не смогут сладить, но во что не смогут полезть — интересный план, но я бы приберег его на случай, если вдруг станет очень скучно и захочется чего-то драматичного и смешного.
Нет, определенно им придется в какой-то момент сказать об этом героям в белых плащах, но хотелось бы оттянуть этот дивный момент до той поры, пока они не смогут выдать им четкие пошаговые инструкции, в которых сложно ошибиться и что-либо испортить тем самым. Локи пока не понимал, осознает ли Верховный чародей, к чему им надо готовиться и как мало времени у него будет на мешающихся под ногами смертных, не способных ни на что, кроме паники, видит ли полную картину. Не понимал и не знал, к лучшему это или нет; с выгодой для себя можно было обернуть любую ситуацию, но нужно было выжить. Мертвым выгоды нет ни в чем, с собой нельзя пронести ни монеты, с собой не забрать ни капли жизни.
Он вздохнул — все всем нужно было объяснять, импровизация была не самым частым и удачным явлением, когда нет четкого понимания и хорошего плана.
— Реализуемо, теоретически, — Локи качнулся с носка на пятку и обратно закусывая верхнюю губу и хмурясь. Сложная магия, кропотливая, та самая, которая была на стыке высшей магии и науки. Действительно тонкое и ювелирное искусство, где кроме таланта нужно было мастерство. Трикстер никогда не страдал от низкой самооценки, но тут даже он не мог сказать наверняка, что осилит такое. Но, собственно, ему никто не предлагал других вариантов, Стрэндж не придумал какого-то легкого и безопасного способа закончить все играючи. — На практике, как понимаешь, энергию такой мощности очень давно никто не пытался куда-то направить. Придется рисковать, но вариант с камнями, будем откровенны, — он улыбнулся как-то блаженно и почти нежно. — Ещё хуже. С помощью камня реальности можно переписать историю, но какова будет цена? На такое вмешательство можно идти или от полной безысходности, или от слабоумия. Вторым я не страдаю, с первым ещё могу побороться.
Опыт показывал, что любое, даже самое слабое, переписывание истории после событий ведёт к невообразимой путанице и ужасным последствиям, которые с лихвой покрывают те беды, которые побудили к использованию такого варианта. Цена непомерно высокая, а результат сомнительный — ему не нравился этот вариант, но окончательно его он отбрасывать не стал, оставляя на самый крайний случай, когда умереть будет уже самым нормальным исходом.
— Так что в кратчайшие сроки нам надо создать вместилище, которое хотя бы теоретически способно было бы выдержать то, что мы хотим в него поместить, — Локи подумал и шутливо-будничным тоном, как если бы они обсуждали поход в бар, добавил. — Пригодится твоя библиотека, Верховный чародей, подумать есть о чем, мне кажется.
И нужно было понять, как сделать хранилище. В голове мага уже возникали кое-какие образы, вместе с досадным пониманием, что, кажется, им придется привлекать ещё кое-кого, кто как раз сможет обеспечить им стык той самой науки, чтобы они довершили свое дело с магией.
Чем больше вовлеченных, тем более шансов на провал.