– Мисс Принс, вас подвезти? – рабочий день, к общей радости всего коллектива, наконец-то заканчивался. Лувр, разумеется, откроет и в выходные свои двери для всех желающих и способных купить входной билет, но у научных сотрудников был законный уикенд после долгой и напряженной недели, прошедшей в согласованиях выездной выставки. Теперь же, ощутив себя в шаге от долгожданного отдыха, коллеги оживились, как будто бы открылось второе дыхание и даже появились силы шутить и обсуждать планы на ближайшие дни. – Вы уже распланировали выходные, Диана?
Диане оставалось только по традиции улыбаться и аккуратно уходить от конкретных ответов на любые личные вопросы – она не принимала приглашения на свидания, даже если это был элементарный поход в кино или ужин, а о том, чем она занималась вечерами или в выходные, никто ничего и подавно не знал, но каждый был волен думать то, что ему хотелось.
– Благодарю, мсье Легран, я хочу пройтись и немного подышать. День был трудный, как и вся неделя, хочется отдохнуть и не выбираться все выходные из-под пледа, читать книгу, – она пожала плечами и улыбнулась коллеге. – Bonsoir.
Хочется – не означает, что получится, поэтому её нельзя было даже упрекнуть во лжи, не в этой. Хотя в последнее время в Париже было подозрительно спокойно – мелкие кражи, с которыми людям стоило разбираться самим, чтобы не забывать о том, что это их город и за них никто не будет решать подобные проблемы, несколько аварий, только пара из которых требовала вмешательства Чудо Женщины, а в остальное время она была предоставлена сама себе, хотя всё равно присматривала за людьми и проснувшейся семьёй, которой за которой действительно требовался глаз да глаз. Во всем этом благолепии была только одна проблема – в него слабо верилось. После таких затиший случались страшные бури, бурю чувствовала Диана и сейчас, но пока не могла понять, с какой стороны та придёт.

С высоты птичьего полёта город казался россыпью огней – машины, витрины, рекламы, иллюминация на улицах. Париж не спал сегодня – вечер пятницы не то время для многих, чтобы тихо уйти домой и уснуть, многие ждали этого дня всю неделю на ненавистных работах, чтобы, наконец-то, сбросить оковы одного рабства и поменять на другое. А кто-то шёл в театр, в кино или кафе – Диана всегда наблюдала за влюбленными парами, за их жестами и взглядами, слушала их смех и тихонько вздыхала, потому что иногда очень хотелось оказаться на их месте, снова и снова вспомнить всё то, о чем ей рассказывал Стив, когда вспоминал о мирной жизни. Тогда, сто лет назад, она не знала, что у неё никогда не будет мирной жизни, а убийство Ареса не сделает из мира цветущий сад, где никогда не будет лжи, обмана, злости… Когда-то давно, всё было так давно, а теперь оставалось только наблюдать и радоваться за других, вспоминая влюбленных тогда, когда становилось особенно сложно подняться в бою, потому что ради таких людей она сражалась, давая шанс из раза в раз человечеству выбрать свой путь иначе.
Странные перемещения на окраине города, почти в пригороде, привлекли её внимание как раз в тот момент, когда Диана собиралась констатировать мир и покой и этим вечером – до хэллоуина было далеко, а карнавалы явно неуместны, хотя могло оказаться и элементарной костюмированной вечеринкой, но проверить всё же стоило.
Как выяснилось – очень даже стоило, когда вечеринка вблизи стала изрядно напоминать гастроли готэмских клоунов, известных больной фантазией и не слишком разнообразным репертуаром. Каким бы ветром всё это великолепие не занесло так далеко от родного шатра, ветер наткнулся на преграду в лице Чудо Женщины, а Чудо Женщина наткнулась на истошный мерзкий хохот и полное нежелание сотрудничать добровольно. Лассо Гестии заставило сказать что-то невнятное пойманного шутника, в результате чего она и узнала о пленнике (ха-ха-ха, такой милый зайчик!), о том, что они лишь приглашенные артисты на этот праздник криминала (зато в красивых масках и самозабвенно преданные делу), о том, кто именно главный зритель знать не знают, да и пленник тоже не знает, потому что, хи-хи-хи, он ничегошеньки не помнит, спасибо чудесам науки и смешной сыворотке, дарующей возможность начать с чистого листа.
Где-то в этой части допроса Диана утомилась и вырубила разбушевавшегося артиста, сложив аккуратными штабелями рядом с остальными на поживу полиции. Её делом теперь был пленник, причем терзали смутные подозрения, что абы какого мальчика всё это шапито бы не сторожило, а в Готэме, как известно, мальчики обычно немного летучие мыши.
– Дэмиан? О, великая Гера! – ощущения амазонку не подвели, когда она обнаружила висящего без сознания пленника, изрядно побитого и поломанного без сознания. Диана бережно сняла и положила на пол мальчика, выигрывая для себя несколько минут и решая, как быть дальше. Лучше всего было, наверное, вернуть его Бэтмену, но короткий сеанс связи показал, что он в курсе проблемы, изрядно обеспокоен и считает за лучший вариант остаться Уэйну-младшему пока у неё под присмотром, пока он не разберётся и не найдёт, кто стоит за похищением. В больницу сдавать было определенно нельзя – там бы быстро нашли поводы для лишних вопросов, привлекли полицию и, наверное, превратили и без того непростое пробуждение ребёнка в сущий ад.
Скучные выходные отменялись, а ей пришлось срочно вспомнить все трактаты по медицине, которые она читала, всё, чему её учили амазонки и то, чему успели научить люди. На крайний случай пришлось бы обратиться к семье и просить помощи, но это всегда было миной замедленного действия, потому что никогда не знаешь, чем обернётся помощь богов. У кого-то, во всяком случае, явно намечались выходные под пледом, только это была снова не она.
- Не делай резких движений, ты в безопасности, - услышав, что Дэмиан зашевелился, Диана подошла к кровати и заранее постаралась предупредить о том, где он сейчас. В руках у нее была глиняная чаша без ручек с травяным настоем. - Вот, выпей. Снимет боль.

Может быть всё-таки стоило обратиться в больницу, но не из-за того, что там залатали бы быстрее, чем она, а из-за того, что это была бы более привычная и понятная любому человеку обстановка. На Дэмиане, конечно, зарастать раны так, как зарастали на ней, не должны были, но Диана с уверенностью могла сказать, что его состояние уже намного лучше, чем то, в котором она его нашла, старые методы амазонок даже людей латали намного быстрее, чем привычная им медицина, но магией не были, не могли вылечить за считанные минуты.
– В Париже, у меня дома, – она с укоризной посмотрела на его попытки встать, с ещё большей укоризной на детское нежелание выпить то, что неприятно пахло. – Это обезболивающее: аромат не амброзии, но действует верно, – с другой стороны, конечно, это тоже было правильно. Лучше было сначала разобраться, а потом пить, только в чем он собирался разобраться, если он, судя по всему, ничего не помнил? – Я Диана. Ты помнишь меня? Ты помнишь, кто ты и что с тобой произошло?
Бэтмен не дал ей точных указаний, стоит ли рассказывать всё парню сразу, но это было и понятно - сначала нужно было разобраться с тем, насколько плохо обстоит дело с памятью Уэйна-младшего, а потом уже принимать решения, что и в какой последовательности ему рассказывать. Только вот вопросы всё равно останутся, а дать ответ на них Диана не могла, зная лишь часть истории.
– Я твой друг, – она поймала себя на мысли, что общается с ним как с диким зверьком, который забился в угол и отказывался выйти оттуда, потому что до этого попал в очень скверную ситуацию, повторения которой бы не хотелось. Всё, что ей оставалось, это голосом гипнотизёра повторять, что она его друг, что он в безопасности и должен выпить то, что она ему предлагает ради самого себя. – Если боишься, что я тебя отравлю, то смотри, – амазонка сделала глоток из чашки, демонстрируя, что она после этого не стала биться в конвульсиях и задыхаться. С точки зрения человека, конечно, это был верный признак, а объяснять, что на неё всё равно не подействовал бы яд, было рановато. Пока стоило уговорить сделать так, как для Дэмиана было лучше. – Видишь, со мной всё в порядке. Выпей, пожалуйста, тебе станет легче.
А можно было бы сделать всё проще и просто заставить его выпить, оправдав насилие благородной целью – мальчишка никогда не сравнился бы с ней в силе и вряд ли смог бы что-то противопоставить, но этого делать совершенно не хотелось. Пришлось бы, если бы он стал упорствовать, Диана была уверена, что и Брюс бы ей не поставил этого в упрёк потом, но... Но не хотелось прибегать к насилию, когда мальчик и без того изрядно получил увечий в этот раз, когда с это, возможно, станет если не новой, то основной платформной их дальнейших взаимоотношений... Ну и когда её голос и мягкость должны были давать умиротворение, которое было заложено в амазонок изначально.
- Будь умницей и не упрямься, пожалуйста, ты и без того натерпелся достаточно, - Диана присела на край край кровати, протягивая чащу с лекарством.

– Молодец, – Диана одобрительно кивнула и забрала чашу. Конечно, тут было странно, было бы немного веселее, если бы дома была Кэсси, но её, слава Гере, не было, иначе уровень суеты начал бы зашкаливать. – Тебя зовут Дэмиан Уэйн, а ещё – Робин, когда надеваешь маску. Ты юный герой.
Нетерпеливый. Была ли она в его возрасте такой? Пожалуй, хотя почтения к старшим в ней было явно больше, намного больше, но тогда и воспитание было совсем иным, чем у современной молодёжи. Об этом, впрочем, не было смысла рассуждать сейчас, да и ситуация не располагала.
– Столько, сколько потребуется, чтобы ты поправился, – а теперь она говорила так, что её сложно было понять двусмысленно. И пускай в голосе не было угрозы, но зато должно было явно чувствоваться, что она может последовать и с ней бороться будет невозможно, но она желала ему блага. Просто в некоторых случаях настойчивость и командирский тон, пусть и без металла, были уместны. В случае, с нетерпеливым ребёнком, чьим воспитанием, как поняла амазонка, не занимались в привычном для неё смысле – обучение воинскому делу было самим собой разумеющимся, но это не отменяло многое другое. Дэмианом не занимались так, как стоило бы, а потому не было удивительно, что он привык требовать, а не просить.
Только требовать у Дианы было бессмысленной тратой сил; она скептически посмотрела на мальчика, не произнесла ни слова, но и не стала уходить до момента, пока он не уснул. Смысла пускаться в рассказы сейчас всё равно не было – она толком пока не представляла, что произошло, он определенно не мог никак повлиять на ситуацию в лучшую сторону, особенно со своей амнезией. Надо было сначала думать, как восстановить его физически и душевно, а уже потом выпускать, а ещё лучше – сдать с рук на руки Брюсу, чтобы не пришлось потом судорожно придумывать, как объяснить исчезновение его сына и, возможно, новое попадание в плен, а то хуже.
Амазонка укрыла ребёнка и оставила – несколько часов у него точно было на здоровый сон, так что он мог ей не мешаться под ногами. За это время стоило позаботиться о многом: начиная с одежды, потому что мужской одежды у неё дома не было, а бесконечные джинсы и свитера Кэсси были на любой вкус, но только не на мальчишеский, а ещё нужно было приготовить следующий отвар и какой-нибудь бульон, который после тяжёлых ранений был весьма неплох. Ещё Диана думала о том, как помочь Уэйну-младшему вернуть память, но хороших вариантов не было. Надо было, как минимум, подождать, потому что действие того, что ему вкололи, скорее всего временное, а если нет... То можно было начать с физической памяти - судя по всему, тело у него как раз хорошо помнило всё, чему его учили. Фотографии добыть было возможно, хотя она перестала ставить в рамки снимки близких ей людей.
Можно было попробовать действие лассо Гестии, только не сразу, лучше было дать ему сначала прийти в себя естественным образом, а потом прибегать к подобным методам.
– Проснулся? – она заглянула в комнату, когда услышала, что Дэмиан зашевелился. – Пить хочешь? И есть? Но сначала пить. Выглядишь уже явно лучше и, наверное, уже можешь попробовать сесть.