Вся эта история с параллельными мирами, прорёхами в материи и альтернативными вселенными сыграла Лорне только на руку. У неё, наконец-таки, появился шанс зажить обыкновенной, спокойной, нормальной жизнью, без оглядки на приключения в латексных костюмах. Никто не требовал от неё отвечать перед всей планетой за прошлые грехи, не ставил в упрёк необходимость нести повинность за одно своё существование — то есть использовать силы на вечное благо и спасение человечества. Здесь о Лорне никто не знал и никогда не слышал; в Пентагоне не лежала картонная папка с фамилией «Дэйн» с засекреченными документами, а лицо Лорны никогда не мелькало в новостях, рассказывающих о террористической группировке под её предводительством. Алекса не слишком устраивала ситуация, в которой они оказались, и, поначалу, он даже настаивал на разговоре со «Мстителями», местными супергероями, которым можно было бы довериться и рассказать их историю. Лорна тогда почти придушила его водопроводной трубой. В кои-то веки они могли заняться наукой, домом, внутренним миром, психологическими триггерами и не встречаться со смертью раз в неделю, а Алекс собирался всё разрушить из-за каких-то там дурацких амбиций и ущемлённого мужского достоинства. Нет, Лорна была категорически против любых попыток разыскать старых знакомых, и не стремилась запускать в СМИ объявления ни о пропавшей мисс Терезе Кэссиди, ни, тем более, сводку о лысом профессоре в коляске. Всех тех лет между Институтом и экспериментами Эссекса было достаточно.
Первым делом, в новом мире Лорна перекрасила волосы в тёмно-каштановый. Она провела несколько часов в задрипанном, вонючем туалете на автозаправке в Южной Дакоте, и материлась хуже любого моряка — брови отказывались принимать краску и оставались изумрудно-зелёными. В конце концов, химия победила ген икс, и Лорна вернулась к имиджу, с которым прожила до шестнадцати лет. Они с Алексом сняли номер в мотеле и разделили кровать — оба спали спиною друг к дружке и больше молчали, чем разговаривали. Каждого гложили собственные мысли. Оказавшись в ином измерении, они, может, и могли начать всё с чистого листа, только ни документов, ни водительских прав, ни, тем более, дипломов у них с собою не было. О какой университетской работе шла речь, если Лорна даже свидетельство о рождении не могла предоставить? Единственно возможным решением казался поход к мошенникам, подделывающим паспорта; да, такой финт прокатит, если устраиваться на работу в супермаркет или на автомойку, а что делать с университетом?
Они отправились на северо-восток автостопом, пересекая Айову, Иллинойс и Индиану. Лорна собиралась всеми правдами и неправдами попасть в Мичиганский Союз Геофизиков и пробраться на работу в U of M, Алекс хотел найти не самую тяжкую работу и занять руки. Денег у них хватало только на хостел или очередной мотель, но в хостеле водились клопы. Уже потом, когда Алекс верстал вторую испытательную неделю на стройке, им помогли снять комнату — бородатый мексиканец, с потрясающе оригинальной кличкой Койот, подделал подписи, и в их распоряжении оказалась тесное помещение в трёхкомнатной квартире. Другими жильцами оказались пуэрториканка, драящая полы в коттеджах богатых белых республиканцев, и сестра и брат, беженцы из Восточной Европы, которую они упорно называли Балканами.
Лорна устроилась продавцом хот-догов на Мичиган Стэдиум.
Это, конечно, была далеко не работа её мечты. Весь день Лорна проводила на ногах, скрываясь от солнца кепкой из дешёвой ткани и поломанными солнцезащитными очками, таскалась с громадной сумкой и пачкала фирменную футболку горчицей. И, в то же время, у неё была возможность бесплатно наблюдать за крупнейшими матчами — она сразу же сорвала голос, крича в первый день не только «горячие хот-доги, хот-доги!», но и подбадривая «Доджерсов».
И всё-таки Лорна была счастлива.
Пускай она и скрывала свою мутантскую сущность, никто не тыкал в неё пальцами. Зелёные волосы ничем не выделялись и надёжно скрывались самой ядрёной и дешёвой краской от «L'Oreal», а мода на цветные пряди ещё не сошла окончательно. Не нужно было постоянно бодаться с правительством и следить за новостями, какие очередные правки в отношении обладателей гена икс внесёт новый президент, или беспокоиться о том, что Институт Ксавье вновь подвергнется клевете «Таймса». Что главное — в этом мире не было ни Натаниэля Эссекса, ни Братства, ни самого Магнето. Лорна с таким облегчением выдыхала, как будто за один день произошло нечто невообразимое. Можно было назвать её трусихой и сказать, что она сбежала, и ей было абсолютно наплевать — да, сбежала. Сбежала к счастью, к стабильности и гармонии с внутренним «я». Теперь никто не охотился ни за её силами, ни за разумом, ни, тем более, не пытался сложными путями связать её родословную с Эриком Леншерром. А что касается продажи хот-догов — все с чего-то начинали. В конце концов, ей платили два доллара сорок центов в час.
В пятницу вечером Алекс попросил её помочь достать билеты. «Даллас» против «Ди Си Юнайтед» — ни один янки не посмел бы пропустить столь знаменательную игру. Лорна помогла, но отгул брать не стала — бродила по рядам и раздавала фаст-фуд перед началом игры и ошпарилась. Пока Лорна дула на палец, игра не начиналась, и, чтобы занять бунтующую публику, устроили внеплановый Kiss Cam — стадион отчаянно требовал поцелуя пожилой парочки, свистел и улюлюкал, когда камеры отвернулись от влюблённых и наехали крупным планом на грубоватое лицо мужчины. Лорна застыла прямо на месте, забыв и о хот-догах, и о самой игре. Этого человека она знала более, чем хорошо.
Сбросив сумку, Лорна, придерживая козырёк кепки, перемещалась между рядами и перепрыгивала через как остолбеневших людей, так и возмущающихся. Кто-то принял такое выступление за шутку и рассказывал чудную историю, как водил на свидание Чёрную Вдову — Лорна же пыталась добраться к Алексу.
— Нужно убираться отсюда! — зло прошипела она Саммерсу, — срочно!
Алекс посмотрел на неё с негодованием.
— Чёрт возьми, Лорна, мы не можем оставить этих людей. Он же взорвёт стадион, и никакая охрана с ним не справится!
Великолепно. Лорна собрала каштановые волосы в низкий конский хвост — в пальцы у неё за этот месяц въелся запах хот-догов настолько, что никакое хозяйственное мыло не могло его смыть.
— Ладно. Тогда помогай охране с эвакуацией и выломай двери. Если потребуется помощь...
Помощь бы им определённо пригодилась. Начиналась паника. Зрители кричали, свистели, что-то улюлюкали, требовали начала игры. Люди в форме и с полицейскими собаками заряжали оружие. Алекс, широкими прыжками, спускался к первым рядам, в надежде помочь, но Лорна знала — потасовка начнётся раньше.
Журналисты пытались запечатлеть наиболее сочные кадры, когда в Магнето полетели первые пули. Лорна, вместе со всем стадионом, пригнулась, стараясь спрятаться под сиденья и лавки. В глубине души она продолжала надеяться, что Эрик Леншерр покрасуется перед камерами, полетает и отправится восвояси, не станет никого трогать. Даже если в него будут стрелять.

Казалось, весь мир ополчился против Лорны и провоцировал, вынуждал и подначивал её выйти под свет софитов. Явить новому миру, незнакомому с мутантами, свою истинную суть — и вновь оказаться на войне. Лорна никогда не хотела воевать и отправляться на баррикады, но ей не оставляли выбора; сейчас иллюзия собственного решения испарялась пустынным миражом. Могла ли она закрыть глаза на явление Магнето бренному миру и, подобно крысе, сбежать, проделав дыру в стене? Могла. Могла бы и бросить всех тех невинных людей, что взяли выходной ради бейсбольной игры и пришли на стадион провести время с семьёй, друзьями и любимыми. Могла закрыть глаза на необходимые, с точки зрения Магнето, жертвы — полицейские знали, на что шли, устраиваясь на работу. Их могли застрелить в гетто, могли и придавить руины небоскрёбов во время очередной потасовки Мстителей с внеземным врагом; да, Лорна успела краем глаза подсмотреть несколько новостей и поразиться всем тем разрушениям и количеству жертв, которыми заканчивалась каждая схватка. Но на самом деле выбора у Лорны не было, и никто ей не давал права решать свою судьбу. Генетика предопределила её путь ещё до рождения.
К двадцати четырём годам, список людей и мутантов, которые пали от руки Лорны, превышал трёхзначное число. Она никогда и не пыталась сосчитать, опасаясь реальной цифры, но где-то на задворках ума всегда держала это число. Убийцей, вот кем её сделал Натаниэль Эссекс и вот в кого превратилась она сама, и Лорна не представляла, скольких обречённых ей придётся вызволить и спасти, чтобы хоть немного, но замолить свой грех. Повернуться спиной к людям, которые нуждались в мутантах — пускай тех, которых они боялись — приравнивалось к участию в убийстве. Так учил Чарльз. И Лорна, не проработав на Манчестер Стэдиум и месяца, отказалась от такой заманчивой, сладкой и желанной перспективы на нормальную жизнь — сделав всего лишь один шаг вперёд.
Она бросила кепку на пол и наступила на неё замызганным кроссовком, пока наблюдала за тем, к чему готовится Магнето. Пули попали точно в дуло пистолета назад, но он не останавливался. Охранники не справлялись с толпой, превратившейся в настоящее стадо — люди вопили, кричали, матери прижимали к груди детей, мужчины пытались пробиться к выходу кулаками, но двери пожарных выходов никому не поддавались. Журналисты, припавшие к земле, словно на военном задании, кричали операторам, чтобы те не прекращали съёмки и ловили каждый момент. Карьера репортёров всегда строилась на крови и плоти — за такой эксклюзивный сюжет от NBC можно было получить пару тысяч долларов, а уж от BBC...
Эрик Леншерр, ещё не представившийся миру своим истинным именем, отражающим всю суть жестокости и бесчеловечности своей натуры, выдрал со сваями целый сектор стадиона. Острые, запиленные и тяжёлые металлические сооружения нацелились копьями на стрелявших в него полицейских, и уже почти вонзились в них ржавыми краями...
— Нет!
Лорна находилась слишком далеко, чтобы успеть добежать до самого поля, и потому выбрала полёт. Она оторвалась от земли на футов тридцать, и теперь, подвиснув в воздухе, выставила руку вперёд. На ней так и оставалась рабочая униформа продавца хот-догов, заляпанная горчицей и кетчупом, но в ладони у неё появилась искрящаяся неоново-зелёная сфера, переливающаяся электрическими молниями, и загорелись глаза. Лорна сжала кулак — и те столбы, скобы, крепления, балки, ограждения и прочие металлы смялись её волей, словно кусочки бумаги скомкали в комки. Она подлетела поближе, чувствуя, как в лицо ей бьёт ветер, и зная, что с волос, бровей и ресниц сходит краска, и локоны возвращаются к своему натуральному, изумрудному цвету. Лорна сосредоточилась, и, со всей силы, отшвырнула первую партию железа — шары врезались в футбольное поле, оставляя под собою кратеры, как от бомб.
— Ты обратился к мутантам и уже надоел всем своими муссолиновскими речами, — закричала она, обращаясь к Магнето, — довольно на сегодня!
Продолжая левитировать, Лорна создала два импульсных щита вокруг каждой из рук, готовясь защищаться. Ей не хотелось драться — она и не собиралась драться — только обезопасить людей и помочь с эвакуацией. Сейчас она парила выше Магнето, где-то на уровне экранов, но сохраняла выверенную дистанцию.
И почему все эти революции должны были происходить именно во время важных игр.