– Ага, выкусите. Я не клюну на это, – Джон сплюнул сквозь зубы на попавший под ноги разворот газеты с крикливым заголовком и небольшой долей кокетства репортёра. Это чувствовалось. А ещё во фразе «12 ЧЕЛОВЕК ЗА НЕДЕЛЮ ВПАЛИ В КОМУ, ОДИН СКОНЧАЛСЯ», ввинчивающейся в глаза, чувствовалась задница. Чуйка редко подводила Константина, так что сейчас он заранее умывал руки и не желал во всё это лезть. Пусть кто-нибудь ещё – героев то расплодилось как собак нерезаных, пусть и развлекаются.
Он задумчиво уставился в мутные окна витрин, сделал затяжку побольше, не обращая внимания на падающий на рукав тренчкота пепел, усмехнулся собственному отражению: вот он, решивший в очередной раз завязать и уйти на покой, вот мироздание, дающее снова пинка под зад. Разнообразия мало, выбора нет, но можно сжульничать и хотя бы не сейчас местись в блядскую городскую больницу с новой партией людей-овощей. Надо будет – его найдут. И нет, все знаки, намеки и уловки вселенной он не видит и не собирается видеть; почерк у высших сил неразборчивый, а контракты даже у ангелов с мелким шрифтом и привкусом нафталина.
С месяц назад он смылся из Штатов в Лондон с чувством глубокого удовлетворения, горящей задницей после очередной удачной махинации и с мешком проклятий в свою сторону, когда в очередной раз «забыл» предупредить о побочных эффектах и цене своего плана. Сами виноваты – сколько раз и всё как в первый раз. Дети. Лига Справедливости разрослась уже до тех масштабов, когда лучше бы их отправили дворниками, тогда бы не летали по улицам газеты, и в мире стало чуть больше порядка.
Не считая Лиги Придурков им был ещё явно недоволен Блад, которого он насильно заставил уступить место Этригану прямо в разгар потасовки с мелкими демонами-шулерами, обидевшимися, что кто-то дурит и их. Экая беда.
Кроме Блада, разумеется, недовольны были… все. Так что он заскочил пулей в Дом Таинств и свалил оттуда подальше. С того момента ему разве что икалось чуть больше обычного, ночные кошмары не стали сильно разнообразнее, толпа заколебавших в конец призраков вокруг кровати больше не стала – вот и ладненько, можно считать, что всё прошло гладко, особенно учитывая, что артефакт и бутылку неплохого пойла он забрал.
Сигарета, предательское отродье химической промышленности, дотлела и без его помощи; Джон выругался, выкинул окурок в сторону и закурил новую. Надо было возвращаться домой, пока кто-нибудь не решил в самом деле озаботить его судьбой человечества; газетный разворот упорно не желал отцепляться от ноги, вцепившись бультерьером. Но в Лондоне, который он знал во всех его грязных закоулках и развратных тайнах души, покидать сегодня не хотелось. Грязная конура, которую он снимал и в которую периодами притаскивали ещё больше грязи и демонов, могла подождать до темноты, когда сложно будет в свете зажигалки разглядеть эту помойку.
Джон выкинул недокуренную сигарету на газетный лист, моментально вспыхнувший и свернувшийся в грязный комок, ухмыльнулся и засунул руки в карманы – самое время выпить до беспамятства.
Дорогу в бар вспоминать не было нужды – он туда мог дойти в самом невменяемом состоянии на автопилоте, знал каждую царапину на барной стойке и бармена Тони. Неприятная личность, но там приятных и не бывало, пахло застоявшимся перегаром, кое-где были видны подозрительные бурые пятна, которые никто даже не пытался оттереть, по углам томно жались шлюхи, иногда – даже с клиентами. Поганое место, зато выпивка была хорошей, и никто не лез в душу.

– Бутылку не убирай, – Джон покривился и залпом допил виски. Он мог и по внезапно наступившей на несколько мгновений тишине уже догадаться, что пора делать ноги. Теперь он только косо посмотрел… да, всё-таки на ножки, обтянутые чулками в сеточку. Вот же засранка, позорит его, являясь в таком виде в такое место! – А хороший же вечер был.
Появление Зи никогда не заканчивалось ничем хорошим: как минимум об него что-нибудь разбивали, напоминая в очередной раз, какой он мудачина, как максимум – тащили лобызаться с какой-нибудь шайкой героев в колготках и плащах. Ради того, чтобы супергерои к нему не лезли, он готов был быть ещё большим мудачиной, но это, почему-то, мало кого отталкивало настолько, чтобы не противиться своей ненависти к нему, а просто свалить из его жизни раз и навсегда. И все было бы отлично, но нет, беленькие и чистенькие неизменно лезли в его грязь, корили за это и пытались оттуда выволочь, чтобы он разгреб их собственное дерьмо. Пора было на визитке заменить «экзорцист» на «уборщик».
А ещё появление Затанны означало, что в этот бар он больше не вернется, так что можно было нажираться на полную катушку, бить стаканы, столы-стулья и не заплатить потом. Развлекаться – так хоть на полную катушку, чтобы потом обидно не было.
Константин упорно молчал и не реагировал, хотя понимал, что эти все уловки всё равно не помогут, раз уж она выбралась со своей сцены в дрянной бар в Лондоне, но момент оттягивал. И даже знал, с чем ей нужна его помощь – читал вот как раз недавно газетку, когда стряхивал её со своего ботинка.
– Серьёзно? – он криво усмехнулся и долил себе в стакан из ближайшей бутылки. – А я то думал, что соскучилась. Что, не скучала?
Чем лучезарнее улыбалась волшебница, тем большим мудаком себя ощущал Джон Константин, но прекращать вести себя подобным образом не собирался. В глубине души (ну или того, что от неё осталось) ему даже было самому противно и неловко за свое поведение. Думать, что она правда скучала после последнего… дай Бог память которого… происшествия, когда Джон снова свинтил без объяснения причины, было бы слишком самонадеянно даже для него.
А ещё, если не выходить из бара, то ничего не случится. Нет, то есть случится многое, здесь всегда что-то случалось и кто-то кого-то убивал, а потом все вместе, обнявшись и распивая пьяные песни, шли строем в ад, но это было не то. При этих мерзавцах Затанна вряд ли станет всерьез говорить о том, что ей от него надо, но если выйти – он в ловушке.
– Давай лучше выпьем, потом ещё, потом ещё, потом, когда проспимся, я буду в какой-нибудь луже блевотины, а ты у себя дома, м? – он отсалютовал ей стаканом, серьёзно предлагая рассмотреть подобный вариант. Чем хуже того, который ему собиралась предложить Затара? При этом варианте у них будет множество способов умереть из-за нелепой случайности, но минимум из-за треклятого геройства и всех этих пафосных речей про новый дивный мир, который они все вместе, взявшись за руки, однажды построят на любви, надежде, вере и жвачке. Тошно аж.

- А сейчас перестал, - Джон хмуро уставился в свой стакан. Если бы Зи просто приехала повидаться, врезать ему или выпить, то вечер был бы приятным. Причем при любой из целей волшебницы, при любой личной, но он нутром чуял, что она тут не  из-за того, что очень соскучилась или слишком взбешена его последними выкрутасами. От неё буквально разило супергеройскими устремлениями к доброму и вечному сейчас, которыми она пришла окатить и его сейчас, втянув в какое-то дело, он даже подозревал в какое, против его воли. Демонстрировать при этом восторг или минимальную радость он не собирался.
Подумать только как женщину портило стремление помочь всем. В какой-то мере создавало её, конечно, но в остальном - превращала в просто несносную занозу, которая раз за разом шла и вытягивала его на свет божий, чтобы он разгреб немного дерьма, а не сгенерировал.
И так просто сдаваться от намеченного плана разлагаться в компании бутылки и сигареты он не хотел. Если ей не нравится - пусть проваливает на все четыре стороны, он выпьет за её здоровье ещё стаканчик и успокоится. Если присоединится - вечер действительно станет многообещающим.
- Да блять, - маг подавился только что проглоченной выпивкой и потянулся всем корпусом за бутылкой, которую забрала Затанна. - Ну что ты за стерва то!
Мог бы и развернуть мысль, многое сказать, особенно когда гравитация потребовала немедленно познакомиться с полом. С полом Джон знакомиться не хотел - знакомы уже, ничего нового он там не увидит, грязь и блевотина были прежними. Он пожевал сигарету и потянулся свободной рукой за зажигалкой.
- Что, хочешь погорячее? На БДСМ потянуло? - он ухмыльнулся в ответ на предложение и поджег сигарету с удовольствием затягиваясь. - Где ж твои помощники в лосинах, что ты потащилась за мной в эту дыру и отбираешь бухло?
Публика тоже явно ждала продолжения погорячее, но Джону было отчаянно лень устраивать им на потеху магические поединки. К тому же, он уже изрядно набрался.
- Кстати, у меня уже внутри, лапочка, - он осклабился вальяжно следуя за Затанной. - Уже достаточно алкоголя, чтобы сейчас от меня не было никакого толку. И куда ты теперь собираешься меня в таком состоянии волочь?
Константин откровенно получал удовольствие от этой ситуации, потому что Зи его, конечно, отвлекла от планов нажраться в хлам сегодня вечером, но и использовать его вряд ли получится.
Потому что нельзя играть в святую и быть такой меркантильной девочкой.

Пока Затанна иронизировала, Джон вполне серьёзно считал, что вечер… да что там вечер, зная эту пиявку, может быть и неделя псу под хвост. Очень и очень жаль, что он не нажрался сильнее или что не решил нажраться дома, задраив двери и окна, хотя в городскую квартирку Зи могла довольно легко попасть, а с Домом Таинств всегда много вопросов о том, почему он выкидывает те или иные фортеля.
И о том, занят он или нет, Джон тоже готов был поспорить, но слушатель явно был неблагодарным, так что он только ухмылялся и пил, пока была возможность.
– Хо, зайка, – это было почти оскорбительно с её стороны, но можно было по выразительному взгляду бармена понять, что это может быть и первая бутылка, но непонятно уже, в котором десятке первая. Поэтому Консантин осклабился. – Обижаешь.
Сейчас от Затанны явно было не отвязаться, поэтому он продолжал устраивать блядский цирк, сшибая на улице углы и врезаясь во всё, что попадалось под ногу. И зачем вообще он пообещал Джованни приглядывать за его дочуркой, что на него нашло тогда? А потом, конечно, тоже не избавиться, если ей что-то втемяшилось в голову, но сама-то она должна была помнить, насколько он тяжёл после попоек во время похмелья. При ясной голове и в плохом настроении он куда хуже себя вёл, чем при опьянении. Она ещё могла бы понять, что можно пробовать какие-то ещё способы, кроме как использовать правильный и прямой путь для достижения цели, могла бы уже чему-то научиться у него, он у неё немного научился обратной магии, хотя она и была взбешена, когда обнаружила это. Неважно, конечно, что это тогда спасло ей жизнь, за это она не рассыпалась так громко в благодарностях, как в перечислении всех известных ей ругательств в его сторону.
Ну и ладно, зато у него были сигареты.
– Ну а ты чего хотела в этом районе Лондона? Сюда Королеву не возят, – он криво усмехнулся на страдание Затары о том, что один хостел хуже другого и попытки найти здесь что-то, кроме грязи, дерьма и дешёвых проституток, которые потом и вели в эти липкие комнатки-пеналы, куда никто не захочет возвращаться в здравом уме. А вот тем, у кого водятся деньги, но уже приелась стерильная чистота и что-то не в порядке с головой, даже нравилось, настоящий рассадник порока. – Могли бы уже и до моей квартиры прогуляться, раз тебе так неймется, – или потому что бешеной собаке сто верст не крюк, сложно сказать. Даже сквозь алкогольный дурман пробивалась мысль, что Зи сегодня поразительно упорна, всё ещё не разбила об него ничего и не ушла. Что-то очень сильно её тревожило, но должно ли это было тревожить и его? Нет, он прекрасно знал ответ, но его начинало тревожить, что она полезет туда сама. – Что, рядом не приляжешь?
Он буркнул, наткнувшись на кровать, упал и тут же отрубился не дождавшись ответа на вопрос. Да и вопрос был риторическим.
Джон спал тревожно: снился Ад, снилась какая-то тень, которая дергала за ниточки тени поменьше, но ничего конкретного, ничего, что можно было бы однозначно истолковать. Только неприятное чувство по пробуждению какого-то ненавязчивого предупреждения и угрозы, но можно было всё списать на похмелье и дурное настроение.
Раньше, чем экзорцист открыл глаза, он потянулся за сигаретами, похмелиться и жрать тоже было бы неплохо, но понять, какое время суток, когда он-таки разлепил веки, Джон не смог – всё было призрачно-серым, зыбким как на рассвете или в сумерках. Что-то во всём этом было неправильно, например, что кроме мутно-серого цвета ничего не было, он ничего не мог разглядеть.
– Да чтоб вас, – липкое ощущение от сна поднялось снова, но теперь заставило сконцентрироваться и попробовать понять, закончился ли сон на самом деле. Джон со всей силы прикусил руку до крови и только после этого проснулся. Краем сознания зацепил тень и клацающий звук. – Что, блять, такое опять. Ты мне не спела колыбельную, теперь меня мучают кошмары?
Он резко сел на кровати и уставился в одну точку, стараясь сконцетрироваться и проснуться окончательно, но не потерять ощущение той маячившей за спиной тени.

Он чертовски не любил непрошенных гостей, особенно в свой мозг, в свои сны, где посторонним было не место, там и своих внутренних демонов было достаточно, чтобы не было скучно. Так что нахер, просто нахер. Практика же показывала, что все мистические силы, независимо от места прописки, будь то Рай или Ад, хлебом не корми, дай покопаться в сознании и навязать свое неимоверно важное мнение. Иногда казалось, что они галимые менеджеры-продажники, у которых нет ничего святого, прилепятся как банный лист к заднице и не отодрать. Абсурдно, но факт.
Затанна очень элегантно решила его задавить. Мило с её стороны, Джон с сипом выдохнул, придавленный телом девушки, на всякий случай притянул к себе покрепче, высовывая, насколько возможно, голову, чтобы видеть происходящее. Сна уже не было ни в одном глазу, но голова после вчерашней пьянки гудела, но больше она гудела от вторжения непрошенного гостя.
- Без записочек из Преисподней никак, да? - он глухо фыркнул и оскалился глядя на уродливые буквы на стене. - И в какую же темную дыру мне запихать свой ответ, интересно? В задницу собаке?
Настроение сразу же стало поганым. Оно и не могло быть с бодуна отличным, но с бодуна после вторжения дряни, которая пачкала потом стены всякой непристойностью, точно не на что было рассчитывать. Константин хмуро спихнул с себя Зи - конечно, поза была хорошая, положение выгодным, но вся романтика момента как-то была разом похерена. Да и он не был извращенцем, чтобы при ощущении, что за ним подглядывают, к тому же ещё подслушивают, а потом непристойно комментируют, возбуждаться в том самом смысле.
Во всех остальных он был очень возбужден и зол.
- Пойдём, Лап, тут уже ничего интересного не будет, - он засунул руки в карманы тренчкота в поисках сигарет, лениво сунул одну в рот, пожевал немного и сплюнул щелкнув зажигалкой. Наконец-то затянулся. С выходами он решил не мудрить, просто шагнул в оконный проем. В предрассветных сумерках в грязном зачуханном квартале Лондона начал вырисовываться Дом Таинств, который он удачно по случаю выиграл в карты у демонов-дебилов. Когда они в конце объявили его шулером, то вышло забавно - они все там жульничали, просто он был удачливее и хорошо зубоскалил, создавая ощущение, что полный придурок. А они и купились. - Давно тут не была?
Дом встретил их настороженным скрежетом и разбросанными в холле вещами. Вероятно, стоило прибраться, но как-то все было некогда. Джон подхватил из-под стола в гостинной початую бутылку и хлебнул из горла.
- Тебе налить? - на самом деле теперь было уже не отвертеться не только из-за Затанны, а потому что теперь это было личное. Но пока надо было копаться в книгах и поточнее расшифровать эти записульки со стены, общий смысл которых он уловил, но нюансы ещё оставались. В любом случае, ничего хорошего ему не обещали, только новые виды мучительной смерти с трагическим пафосом очередной вырвавшейся на свободу темной твари, решившей перекроить немного наземный мир под себя. Вероятно, в подземном его все гнобили и обижали, так что комплексов там было ещё больше, чем у самого экзорциста. - Мне кажется, нас обещали убить, если полезем в это дело. Ты точно хочешь туда лезть, Зи?