Не то, чтобы Эрос покушался на сферу Диониса. Оно как-то само получалось. Вроде просто приходит на вечеринку, а там то одно, то другое, слово за слово… Не виноват он, короче. Он же никак не влияет на то, что эти люди раскрепощаются от алкоголя и готовы любить все и вся во всех позах безо всякого участия с его стороны? Немного обидно, признаться, но ему все равно нравилось. Вообще он обожал современность. Когда-то Эрос считал, что нет ничего веселее вакханалий, что устраивал Дионис в былые века, но, к примеру, вчерашняя тусовка с моделями могла бы дать им несколько очков форы. Ох уж эти модели. Не жрут ничего, а потом понюхают только рюмку, отполируют ещё какими запрещенными препаратами и уходят в отрыв почище завсегдатаев посиделок у бога виноделия. И Эрос был премного благодарен, что похмелье ему не светит. А то вон все его соседи по камере очень страдали.
Вчера вообще как-то все само собой вышло из-под контроля, а сам же бог любви просто плыл по течению и наслаждался. Ну, подумаешь, маленькая оргия случилась, но ведь в закрытом клубе, не в центре же Милана. Полицейские там явно не поэтому появились, но истинную причину их внепланового визита Эрос, признаться, пропустил. Он и сам немного захмелел, но не от вина, а от любви, что происходила вокруг. Потому и позволил себя увести.
Ну, не только поэтому. Что плохого в полицейском участке, в конце концов? Не придётся думать, где отдохнуть и поспать. Правда, он не рассчитывал, что окажется в общей камере с толпой других типов с вечеринки, а люди имеют свойство прискорбно себя чувствовать на следующее утро и ещё хуже вонять.
- Эй, офицер, водички бы, видишь, тут человеку плохо, - подал голос бог любви, покосившись на одного из болезных, который громко стонал рядом.
- Не мои проблемы. Можешь поссать и облегчить ему участь, - полицейский заржал, довольный собственной шуткой.
- Злой ты. Добрее надо быть к людям, - беззлобно ответил Эрос.
- Как ты что ли? - он пихнул своего напарника, и теперь ржали они уже вдвоём. Бог любви улыбнулся, решив осчастливить этих двух голубков. Им же некогда будет пыхтеть от злости, если они будут пыхтеть от любви друг к другу? Но только он собрался повлиять на их умы, сердца и чресла, как в комнату заглянул ещё один полицейский.
- Кто из вас Росси? - помимо вставшего Эроса вяло шевельнулись ещё двое. Он никогда особо не заморачивался в выдумывании имён  брал самые распространённые. Мужчина же опустил глаза в свои бумаги, чтобы уточнить. - Франческо. Франческо Росси кто? - на сей раз шевельнулся уже один только грек. - На выход. За тебя внесли залог.
- Повезло вам, - хмыкнул Эрос, обращаясь к своим тюремщикам. Ну, или не повезло. Ведь кто любит, то счастлив, верно ведь?
- Иди уже, добряк, пока не задержали тебя за что-нибудь. В тюрьме любят таких добрых. В определённой позе, правда, - и офицеры снова заржали.
- Юмористы, - фыркнул бог неба и, дождавшись, пока те откроют решается, направился за вновь прибывшим полицейским. - Кто хоть залог внес?
- Сказали, что родственники, - пожал плечами тот. Молоденький совсем, поди на побегушках тут.
- А, ну это все объясняет, - фыркнул Эрос. Знать бы еще, какие. Но не зря же он поминал все утро Диониса. Ох не зря.

- Я всё слышу! - Диана гневно шикнула по-гречески, возвращаясь с улыбкой к бумагам, которые требовали её подписи и внимания, мягко прощебетала всем собравшимся сотрудникам по-итальянски, что они чрезвычайно любезны и очень её выручили. На деле, конечно, выручила их она, потому что сложно представить, в какой бардак (скорее бордель) Эрос мог бы превратить местное отделение полиции. На листья винограда она тоже посмотрела выразительно, потом на Диониса, но не стала ругаться, только тяжело вздохнула и покачала головой - семья была невыносима. Она уже не знала, не проще ли ей было одной, чем с этой неугомонной толпой, разношерстной и бесконечной.
Ещё одна беда - бесконечное стремление к объятьям и прикосновениям, в то время как амазонки были слишком скупы на подобные проявления чувств, для Дианы всё это было дикостью. Хотя то, что она разговаривает с богами, тоже не отличалось здравомыслием, когда с детства она привыкла молиться им без всякого ожидания ответа, а теперь - попробуй их заставь замолчать, не выйдет при всём желании.
Сейчас ей оставалось только пустить в ход всё свое обаяние, чтобы затмить колоритность родственничков и не дать повода людям потом пустить лишние слухи о странностях, творившихся в участке. И только это удерживало её от комментариев к некоторым самодовольным высказываниям Эроса. Кажется, он её бесил своей легкомысленностью, за которой не ощущалось духа древности, как в том же Дионисе, который всегда был удивительным оборванцем, но это с него смывалось первой же настоящей грозой, а с племянника... Оставалось лишь вздыхать и пытаться прикинуть, куда отправить "деточку", чтобы он не набедокурил снова и не висел при этом у неё на шее балластом. Она всё ещё помнила о том, что где-то здесь один из артефактов, который стоило осмотреть и нейтрализовать, по возможности. Дел впереди было много, но весь распорядок пошатнулся из-за кое-кого.
Но на залитой ярким солнечным светом улице Милана всё выглядело уже куда менее драматично, привычное внимание со стороны мужчин уже как-то не ощущалось, хотя Диана всё равно поглядывала ещё на Эроса весьма грозно.
- Нельзя просто так, забавы ради, ломать людям жизнь, - эта мысль была для богов какой-то сумасшедшей и невозможной. Они столько времени только этим себя и развлекали, что подумать об этом как о чем-то недопустимом было невозможно. - А где Психея, кстати?
Кажется, она поняла, кому стоит сдать с рук на руки ретивого племянника. Афродите, разумеется, жаловаться на её любимого сына бесполезно, кому бы ещё на саму Афродиту пожаловаться, а вот Психея славилась своей разумностью, недаром была рождена человеком. Внезапно Диана поняла, что ей ужасно тоскливо от всего этого и что очень хочется сейчас же развернуться и взлететь, бросив родственничков и проблемы, которые они организуют, забиться куда-нибудь в горы с видом на море, подумать в тишине. Солнечный свет снова перестал радовать, а она начала мрачнеть едва начав сменять гнев на милость - она устала разгребать этот бедлам.
- Вы отметься, а я, пожалуй, не в настроении сегодня, - она пожала плечами. - Лучше вернусь к работе, у меня мало времени. Не натворите ничего, очень прошу.

Диана почему-то была недовольна. Почему - Эрос никак не мог взять в толк. Она вообще довольно часто в его присутствии хмурилась и ругалась, хотя он же даже ничего в этот раз не совершил! Честное слово, все произошедшее - вовсе не его вина. Он просто рядом постоял! Не мог же он сопротивляться представителям закона, в самом деле. Но дражайшая тетушка наверняка записала его в главные враги человечества и обвинила единоличным зачинателем этой маленькой оргии, присутствовать на которой ему посчастливилось. Ой, то есть не посчастливилось.
- А кто что кому сломал? - переспросил Эрос, дожевывая батончик. Слишком сладко, теперь хотелось пить. Он поморщился, но затем, встретив взгляд Дианы, возмутился. - Это ты про меня что ли? Эй, да я вообще не виноват в этом! Я аки невинный агнец оказался в самом центре этих ужасающих событий! Как ты вообще можешь меня в этом обвинять! - он притворно вздохнул, но амазонка, похоже, не повелась. Дионис, кажется, тоже. Нет в них ни грамма веры в него. А еще родственники называются.
На вопрос о Психее он лишь пожал плечами, не особо горя развивать эту тему. Жену он свою никак не мог встретить. Искал, искал, но пока не очень успешно. Ладно, откровенно говоря, он, не сказать, чтобы прям прикладывал недюжинные усилия, но без нее все же было… тоскливо как-то на душе.Так что, помрачнев от одного вопроса тетушки, бог любви замолчал, наблюдая за воркованием родственничков, а затем и слушая Вакха. Слова того, впрочем, довольно быстро отвлекли, потому что Дионис заставлял прямо напрягать его божественную память, которая за столько тысяч лет, признаться, была уже ни к черту. Поморщившись от напряжения, Эрос мотнул головой, показывая, что если и помнит, то весьма смутно, а скорее и вовсе нет, и предпочел прокомментировать лишь последнюю фразу.
- Чтоб они понимали, эти смертные.
Диана сделала попытку с сабантуйчика слиться, но кто бы ее слушал, и оба ее дражайших божественных родственника схватили ее с двух сторон под белы рученьки и повели к ближайшему питейному заведению. Впрочем, им хоть МакДональдс сойдет, благо все свое у них всегда с собой - Дионис хоть колу в вино может превратить, но в Милане они или не в Милане? Вон то заведение с летней верандой и плетеными креслами вполне подойдет для антуражу.
- Разве что из большой любви к тебе, дядюшка, - фыркнул Эрос, принимая угощение и одним глотком выпивая половину. - Еще скажи тебе принести в жертву юную и прекрасную девственницу. Не уверен, что сейчас такую найти можно вообще, - последнюю фразу он пробормотал себе под нос, откидываясь на спинку кресла и обозревая посетителей кафе. Солнце светило ярко и очень хотелось прикрыть глаза солнечными очками, а он не помнил, были ли они у него вообще или нет. Ладно, достанет новые. В первый раз что ли?
- А на кой тебе поющие шкуры? Ну, поют себе и поют, - вопрос адресован был Диане, отчего-то бог любви счел, что дядюшке на вокальные данные каких-то там запчастей сатиров плевать так же, как и ему.